«Любите ли вы театр, как я люблю его?..»

Вступив в пятый сезон, “Наш театр” обратился к пьесе Александра Моисеевича Володина “Моя старшая сестра”. Инициаторами постановки были молодые актеры труппы. В драматургии последних десятилетий они не нашли для себя ничего более притягательного и близкого, чем эта некрикливая, камерная, в меру чувствительная пьеса, сорок лет назад ставшая основой для прославленных спектаклей БДТ и “Современника”. А худруку “Нашего театра” Льву Стукалову, младшему современнику Володина, Товстоногова, Ефремова, представилась возможность органично предаться воспоминаниям молодости.
Стукалов поставил “Мою Старшую сестру” дав спектаклю подзаголовок “Воспоминание в двух действиях”. Это не подражание старым спектаклям. Молодые актеры их выхода на публику, естественно, не застали. А сейчас могли узнать только по записям и рецензиям. Но как, какими путями пришло к ним столь верное представление об искусстве лучших театров страны? Скорее всего, через медиума, которым стал режиссер. Стукалов сделал все, чтобы приблизить к нам времена, когда театр вдохновенно говорил о несуетном и важном на доступном зрителю языке. Он же вернул в театральный обиход понятие “коллективизм”, бывшее причиной многих бед, но и побед. Недаром в начале спектакля персонажи сплоченной, но разношерстой толпой движутся навстречу нам из темноты. Это скупая визитная карточка 50-60-х годов ХХ столетия, черно-белое фото из прошлого. При безмерной бедности составляющих ее единиц толпа духовна, потому и поет под гитару не что-нибудь, а Окуджаву. А это общепринятый признак скрытой формы беспокойства. Песен Окуджавы “о главном” в спектакле много. Голос поэта, вслед за диалогами драматурга – еще один камертон действия, не дающий сюжетным коллизиям свить гнездо в определенном историческом времени, и обеспечивающий “улет” в идеальное.
Формальную же связь между реальностью и искусством создает персонаж по фамилии Медынский (Даниил Кокин). В его обязанности входит напоминать зрителям, что они пришли в театр. В одних случаях он играет режиссера, в других – похож на помрежа, дающего отмашку к началу действия, предлагающего публике занять свои места, приглашающего актеров на сцену. Театр как храм искусства и как объект, обожествленный старшей сестрой Надей,- тематический и смысловой центр спектакля. “Любите ли вы театр всеми силами души вашей?” – вопрошает Надя словами критика Виссариона Белинского. Еще как! Преклоняемся, поскольку БДТ начала 1960-х того стоил. Человек от “Нашего театра” Медынский – это по всем признакам, ныне здравствующий и благоденствующий режиссер, литератор, автор и ведущий радио- и телепередач Александр Аркадьевич Белинский. Но его темперамент и взвинченность как будто позаимствованы у гениального педагога Аркадия Иосифовича Кацмана. Кроме того, Стукалов отдал дань своему учителю Товстоногову, включив фонограмму с его глубоким баритоном в тот момент, когда трепетная Надина душа помимо воли преступила заветную черту, чтобы вкусить от таинства театра. В сцене, когда младшая сестра Лида (неудачно) и Надя (удачно) поступают в театральную студию, Стукалов придумал еде одну театральную шутку: заставил торжественно и внятно перечислить фамилии абитуриентов, ставших теперь людьми наизвестнейшими, обретших сегодня звонкие имена реальных деятелей театра.
Итак, нас пригласили в театр, усадили в кресла, окунули в песенную стихию, предъявили “голоса времени”. В этой сценической плазме кристаллизуются володинские герои. Их несколько, но главные – две сестры (старшая – Елена Мартыненко, младшая – Марианна Семенова) и дядя Митя 
(Александр Алексеев). Режиссер не сразу предъявил нам их жизни,<